Музпоток

Не пойму до сих пор, что в тебе разглядела, Что такого нашла, что в тебе привлекло? С виду вроде обычный, только кровь закипела, Когда встретились взглядом, как огнем вдруг прожгло. Не приметный такой - не красавчик, не «мачо», Молча смотришь при встрече, ты не красноречив. Для меня ты, наверно, как и все, просто мальчик, Без понтов, очень скромный, вижу, что не спесив. Не пойму, для чего снова жизнь меня сводит С твоим взглядом, опять этих глаз бирюза... И как будто ничто о тебе не тревожит, Но лишь стоит взглянуть невзначай мне в глаза - Словно душу стрелой мне насквозь пробивает, Если ты ко мне близко — что-то тянет к тебе. Для чего это мне, сердце медленно тает, И зачем появился у меня ты в судьбе? Может не по тебе я бывает скучаю, Может просто устала душа без любви, Все возможно. Себе эту слабость прощаю. Только взглядом своим ты меня не зови. © Copyright: Юлия Трунова

Музыка Елена Зарипов Стихи Светлана Канеева Аранжировка Сергей Беляев Исполнение Елена Зарипова

Осеннее небо бессовестно синее Бессовестно яркое солнце на нём И золотом листья всю землю усыпали И лужицы где-то подернулись льдом Зима, тихим шагом, крадётся всё ближе Дни стали короче, а ночи длинны На улице к вечеру все звуки тише Прохожие реже, но громче шаги А это не повод унынью и грусти Пусть даже листва уж совсем опадёт Осеннее солнце бессовестно светит И Жизнь бесконечна! Хоть время идёт Природы закат нам готовит сюрпризы Казалось бы, скоро зима и покой Осеннее солце такое бестыжее И Осень у Жизни возьму Я с лихвой

Я бабушку, увы, не расспросила О появленье ранней седины. Я знаю, было ей невыносимо Смотреть кино про ужасы войны. Я не спросила, как однополчане От бомбы разрывались на куски, О ранах моей бабушки в начале Войны и ампутации ноги. Ей в госпитале не хватало мамы, Бинтов и отоспавшихся врачей. Лучи от солнца согревали раны Солдат, вчера доставленных с полей. Я в восемнадцать принца ожидала, А бабушка от армии побед… Я у неё сейчас бы всё узнала, Но бабушки уже три года нет.

Отважным воином и сильным В полку артиллерийском слыл Мой славный прадед, Пётр Василич, Что в сором третьем ранен был. В груди – осколок от снаряда, То от фашистов едкий след. И видел прадед муки ада Здесь на земле, где ада нет. Он помнил: осень. Переправа, Красноармейцев на плотах. Фашистских ястребов расправа Над изможденными в бинтах. Вода Днепра в ночи алела, И был разрушен плот легко, И рана у бойца болела, А до спасенья далеко. Днепра хлебая воду, прадед Без сил до берега доплыл. Он одержал победу. Жадно Он за друзей погибших жил.

Получил приказ безбожный Финский офицер: Церковь поразить бомбёжкой. Но увидев цель, Красотой шедевра зодчих Восхитился фин. Бомбы выбросил налётчик В глубину пучин. Он стремление к полёту Церкви оценил. Сам летать на самолете В свод небес любил. Фин сражённым оказался, В облака вскружив. Пленником пилот остался Острова Кижи.

В Челябинске пил чай старик, Жевал зефир. И вдруг упал метеорит! Вещал эфир. Слегка задело старика Взрывной волной. Кровит худющая рука, Но дед живой. Волна случившихся невзгод Так велика: Врождённый сердца есть порок У старика. Был Сталинград, панкреатит И смерть жены. И вот шальной метеорит С небес страны. Огромен вес и габарит, Но повезло. «Да чтоб его! сказал старик, Зефир снесло!»