Мне так больно порою видеть, Жизнь летящую, да в никуда, Слишком часто, боясь обидеть, Мы не смотрим друг другу в глаза. Слишком часто мы не смеёмся, Там где очень нам нужен смех, Жаль, за призраком мы несемся, Под названием жалким, успех. Никогда мы не смотрим в небо, А не мешало бы посмотреть, Нам с тобою под тридцать где-то, А вот ему миллиарды лет. Любит память наша, упреки, Больше, теплых и хороших слов, Слёзы, ругань, беду, пороки, Сотни, тысячи кошмарных снов. Средь всей этой пустынной фальши, Очень сложно себя отыскать, Помнишь, как мы кружились в вальсе, Как люблю я тебя целовать. Никогда мы не смотрим в небо, А не мешало бы посмотреть, Нам с тобою под тридцать где-то, А вот ему миллиарды лет. Это сложно, не объяснимо, Как понять невесомость любви, Что по воздуху нас носила. И вдруг разбилась о се ля ви. Вдруг накрылась тяжелым бытом, Придавил её денежный долг, Вся потрескалась и размыта, Но я всё также у твоих ног. Никогда мы не смотрим в небо, А не мешало бы посмотреть, Нам с тобою под тридцать где-то, А вот ему миллиарды лет.

Что такое, грущу я опять, Потому, что опять вспоминаю, Как весною березы шумят, Я их только во сне обнимаю. Пр.: А России душа по лесам, По полям, по лугам затеряется. И к прозрачным таким небесам, Сердце русское ввысь поднимается. Надоел уже шум городов, Я по воле и ветру скучаю, Иногда из березовых снов, Доброту и терпенье внимаю. Пр.: А России душа по лесам, По полям и лугам затеряется. И к прозрачным таким небесам, Сердце русское ввысь поднимается. Где-то дом и деревня моя, Жаль мы корни свои позабыли, А в глубинке деревни стоят, Где росли и когда-то любили.

Жизнь одна, это скажет любой в этом мире, И когда-нибудь кончится в зимней тиши, Пусть парит в облаках, тянет тяжкою гирей, Я скажу, если дышится, просто дыши. Жизнь одна это птицы пропели над полем, Подхватили дожди в синеве грозовой, И насквозь вся должна быть пропитана волей, И не торенной мчаться тропой. Белый свет, он конечно не черный, поверь мне, Но по большему счеты, конечно не бел, Я за тех, кто остался по-прежнему верным, Кто мечтал, кто любил, предавать не умел. Жизнь одна это птицы пропели над полем, Подхватили дожди в синеве грозовой, И насквозь вся должна быть пропитана волей, И никем не проторенной мчаться тропой. Мы уйдем, ничего нам с тобою не сделать, Каждый миг, мы стоим у судьбы на краю, Но коль будет во мне, хоть бы, капелька веры, Я все также, по-прежнему, с чувством спою. Жизнь одна это птицы пропели над полем, Подхватили дожди в синеве грозовой, И насквозь вся должна быть пропитана волей, И никем не проторенной мчаться тропой.